По просьбе родных, в разных местах – каждого – в своем - ближе к дому, сердцу, ближе к слезам, которые будут литься на могилы еще долго. Незаживающая рана утраты и вопросы, вопросы, вопросы… Эксперты разного рода выдвигают свои версии происшедшего – ни одна из которых, тем не менее, не дает ответа, почему все-таки  Ту-154 упал?

С одной стороны, нас уверяют, что самолет был полностью исправен, что вполне ясно – на военных аэродромах, борты, как правило, проходят серьезную проверку, с другой, именно неисправностью объясняют тот факт, что ТУ буквально рассыпался в воздухе…

С одной стороны, говорят, что летчики, пилотировавшие ТУ, были профессионалами высокого класса, с другой, постоянно выдвигается версия «человеческого фактора»…

И уж совсем невероятным кажется объяснение о перегрузе самолета – что для машин такого класса смертельно, якобы «сгрудившихся в хвосте усталых пассажирах» - всего то 90 из 150 возможных, и посылках, которые родные передали на базу… Если и был перегружен этот несчастный самолет, то только не пассажирами. И уж точно не посылками…

Надо совсем не знать военных летчиков, надо вообще не понимать, какую подготовку они проходят, чтобы заявить, что в «училищах их не учат действовать в критических ситуациях». А ведь именно это сказал один из экспертов…

Военный летчик всегда в критической ситуации. Априори. Сам полет в Сирию – это уже критическая ситуация, разве нет? И какая разница, что и кого он поднимает в воздух, как, скажите на милость, он может спутать кнопки, приводящие в движение шасси с кнопками, регулирующими закрылки на пульте управления?! Даже если они находятся рядом! Там все рядом, и все близко…

Во времена грузино-абхазского конфликта из Тбилиси в Сухуми летали только гражданские самолеты – военных на вооружении у грузинской армии попросту не было… Гражданские самолеты возили в Сухуми снаряды и военнослужащих, а оттуда – раненных и отпускников. Ну, и туда-сюда нашего брата, журналиста… Ближе к концу войны сесть в самолет было практически невозможно – каждый борт брали буквально на абордаж. И однажды мы с коллегой стали свидетелями, как летчика, отказавшегося поднять в воздух переполненный самолет, чуть не убили…

- Стреляйте, - сказал он, - лучше здесь, на земле. Мы в воздухе с таким грузом и десяти секунд не продержимся…