Читаю о Французской революции, до ужаса похожей на революцию русскую… Видимо, у всех революций один алгоритм. Как у пандемии, своя, страшная, но, тем не менее, логика… Власть народа, перепутанная с властью толпы, крушение кумиров, уничтожение тех, против кого затевался бунт, а затем уничтожение бунтовщиками друг друга…

Как тут не подумать о логике инфекционной болезни? Набожные французы в революционном пылу выкопали мощи Святой Женевьевы, покровительницы Парижа, к которой приезжали со всех концов страны за помощью, разрубили ее останки и разбросали по полю…

Набожные русские в таком же пылу разбили белоснежные саркофаги, в которых были похоронены московские царицы, и спустили их через люк в колодец… Рассказывают, что Сталин – великий почитатель Ивана Грозного, возмутился, узнав, что среди «выброшенных на помойку» цариц была и матушка обожаемого им царя…

Да что там царицы усопшие. Галантные французы, наследники короля, прославившегося своей фразой: «Женщину можно оскорбить только комплиментом, а ударить только цветком» радостно вопили, когда палач показывал с эшафота отрубленную голову изящной Марии-Антуанетты… Почитающие в каждой женщине Богородицу, русские облили кислотой, сожгли и закопали, уничтожив любое напоминание о могиле, вместе с царицей Александрой Федоровной всю царскую семью…

Очаровательные французы на тот же самый эшафот, где казнили короля и королеву, отправили по очереди всех, кто подписывал указ об их казни…

В России не менее очаровательные в своем яростном служении народу революционеры, расправившись со знатью, с упорством, заслуживающим лучшего применения, начали истреблять друг друга… И практически истребили: к концу 30-ых не осталось никого из так называемой ленинской гвардии…

Причем, все и всегда делалось «для народа» и «во имя народа». …

Вдова Бухарина написала книгу воспоминаний, опубликовать которую – и это понятно - она смогла только во времена перестройки… Потому как ранее имя ее мужа – «любимца партии», как говорил Ленин и «дорогого Бухарчика», как называл его Сталин, даже произносить было нельзя.

Моя бабушка – член КПСС с 1927 года объясняла, что есть имена под запретом, потому что люди эти пошли неверным путем. То есть, сначала шли правильным, а потом свернули…

И это были запретные имена Троцкого, Зиновьева, Каменева, Бухарина…

Куда свернули, бабушка, видимо, в силу моего возраста, не уточняла. Но было ясно, что мы- то идем путем правильным…

Так вот, из книги «Незабываемое» Анны Михайловны Бухариной, прошедшей лагеря, ссылки и все перипетии, которые только могли выпасть на долю «супруги изменника родины», ясно видно, что свернула не туда, оказывается, сама родина… И как-то не заметила, что свернула…

И вместе с ней свернули все. Ну или почти все… Тоже…не заметив, что страшно. И будучи уверенными в своей правоте, что страшно вдвойне.